Статьи

Интервью с Абэ-сэнсэем было дано мне и Мацуоке Харуо-сэнсэю 2 апреля 1999 года.
Александр Смирнов

Александр Смирнов (АС): Сэнсэй, Сколько Вам было лет, когда Вы начали заниматься каллиграфией?

Абэ Сэйсэки-сэнсэй (АСС): Это было 1934 году, когда мне было 19 лет. И начал я заниматься каллиграфией из-за своих родителей. Девичья фамилия моей матери была Фудэ (по-японски «Кисточка» — А.С.), а мой отец был учителем начальных классов и преподавал каллиграфию. Поэтому я чувствовал себя просто обязанным изучать каллиграфию!

АС: Вы продолжали заниматься каллиграфией из-за самой каллиграфии или из-за японской традиции продолжать дело родителей?

АСС: Принцип Японцев — уважать родителей! И влияние со стороны родителей очень сильно! Уважать родителей! Мне лучшей причины для занятий и не нужно было.

Мацуока Харуо-сэнсэй (МХС): Вы осваивали принципы регулировки дыхания одновременно с занятиями каллиграфией?

АСС: Когда я начал заниматься каллиграфией, о регулировке дыхания я знать ничего не знал! В начальных классах школы я уже начинал заниматься каллиграфией. Однажды мне понадобилось принести в школу свою автобиографию, и я попросил отца написать её за меня. Я смотрел в тот момент, как пишет мой отец. В Японии в то время все документы и письма писались на свитках. Писать кисточкой на свитке чрезвычайно сложно, но мой отец писал очень красиво и ровно. В тот момент я почувствовал дыхание отца, и это произвело на меня громадное впечатление! Не просто письмо, но письмо с силой дыхания! Я до сих пор храню очень яркие воспоминания о том, как писал отец — с силой дыхания.

АС: А с О-сэнсэем Вы познакомились позже?

АСС: Да.

МХС: Как Вы познакомились с О-сэнсэем?

АСС: В 1940 году я начал страдать от депрессии вызванной напряжением от занятий каллиграфией. Помимо этого в то время я интенсивно занимался Кэндо и ДЗЮДО. Однажды один из моих друзей пригласил меня с собой на собрание МИСОГИ(традиционный Японский ритуал очищения заключающийся в ритуальном обливании холодной водой). В последний момент мой друг не смог пойти, и я пошёл один. Там я познакомился с профессором Футаки, который преподавал МИСОГИ. И вот во время этого собрания Футаки-сэнсэй рассказал всем про О-сэнсэя. В то время то, чем занимался О-сэнсэй, ещё не назвалось «АЙКИДО», а называлось «УЭСИБА-РЮ ТАЙДЗЮЦУ». Футаки-сэнсэй сказал мне, что найти О-сэнсэя тяжело, но я обязан постараться это сделать, потому что О-сэнсэй — гений. И вот в 1952 году в префектуре Осака я наконец встретил О-сэнсэя. Произошло это совершенно случайно. Однажды я шёл по улице и увидел дом, на двери которого висела табличка с именем О-сэнсэя. Я был очень удивлён и постучал в дверь. О-сэнсэй открыл дверь лично! Он произвёл на меня сильное впечатление. Но для него я был незнакомцем. На моё счастье сразу за его спиной стоял Танака-сэнсэй, который меня знал. И потому меня пригласили войти. Я снял обувь, вошёл в дом О-сэнсэя и объяснил ему причину своего визита. В те годы ученик без рекомендательного письма не имел никакого шанса начать заниматься БИ. Но когда я объяснил О-сэнсэю про профессора Футаки, тот простил меня и позволил мне заниматься. Между О-сэнсэем и Футаки-сэнсэем были очень близкие отношения. С этого момента я начал тренироваться в додзё у Танаки-сэнсэя в Осаке. Вскоре после этого у меня с О-сэнсэем состоялся очень приятный разговор про МИСОГИ. В то время О-сэнсэй постоянно проживал в деревне Сиратаки на острове Хоккайдо (Сиратаки переводится, как «Белый водопад»; А.С.). На Хоккайдо очень холодный климат. Немногие знают о том, что О-сэнсэй постоянно занимался МИСОГИ и даже на Хоккайдо делал это каждое утро! Зимой было много снега, и река в деревне Сиратаки замерзала. Лёд был очень толстый, и сломать его было тяжело. Но каждое утро О-сэнсэй выходил на берег, чтобы делать МИСОГИ. И лёд в том месте стал тоньше, потому что О-сэнсэй ломал его каждое утро. О-сэнсэй очень гордился такими тренировками. Он говорил, что делать МИСОГИна Хоккайдо гораздо тяжелее, чем на других островах Японии. У обычного человека 5 чувств: вкус, обоняние, зрение, осязание и слух. Опытный ученик, долго занимающийся МИСОГИ, может развить в себе дополнительные чувства. Занимаясь МИСОГИ, можно прикоснуться к другому миру, миру духовному.

АС: А какое у Вас было впечатление, когда Вы увидели О-сэнсэя и его учеников на тренировке?

АСС: Он был великим из великих! Великий философ и необычный гений. Я начал заниматься Айкидо ещё до того, как я познакомился с О-сэнсэем. Но Футаки-сэнсэй велел мне приложить все усилия к тому, чтобы стать учеником О-сэнсэя. Футаки-сэнсэй и О-сэнсэй уважали друг друга не просто как друзья, а как учитель и ученик.

МХС: А какую связь имеет МИСОГИ и АЙКИДО?

АСС: Два вида связи — физическая и умственная. Связующим звеном между АЙКИДО и МИСОГИ является дыхание. Чтобы жить, нужно дышать, но это обычное дыхание. В АЙКИДО и МИСОГИ человек дышит иначе. В этом и есть связующее звено.

АС: А когда Вы стали заниматься, Вам пришлось перестраивать своё дыхание?

АСС: Сначала все ученики выполняют физические упражнения и изучают технику приёмов, и только потом начинают изучать дыхание. Я хорошо помню, что сначала О-сэнсэй меня научил лишь основам Пути Дыхания, и только много позже особым приёмам, основанным на Пути Дыхания. По сути, он сразу раскрыл мне секрет дыхания, но в тот момент я его не смог осознать.

МХС: А Путь Дыхания, изучение дыхания внутри приёма, комбинируется с только изучаемым  приёмом?

АСС: Начинающих нужно обучать технике приёма и дыханию по отдельности. Совмещение дыхания с приёмами — это следующий этап. О-сэнсэй учил нас, что источник успешно проведённого приёма — это дыхание. Это довольно сложно усвоить, но О-сэнсэй считал, что если ученик может успешно понять Путь Дыхания, то через месяц этого ученика уже можно делать инструктором. Путь Дыхания очень тяжело освоить!

АС: А не схоже ли дыхание с Ки?

АСС: Ки Пути Дыхания отличается от обычного Ки. Обычный Ки происходит от китайской философии Тай Чи , Ци Гун (иероглифы КИ, ЧИ и ЦИ это одно и то же А.С.). Но Ки Дыхательного Пути — это другое.

АС: Как строится дыхание во время каллиграфии? «Выдох — написание черты — вдох»? Или нужно выдыхать во время написания черты?

АСС: Начинающие должны прерывать дыхание с первого до последнего момента написания черты. Но для более опытных есть метод написания черты на выдохе. Техника и дыхание должны быть слиты воедино. К этому мы стремимся.

АС: Как же этому научиться?

АСС: Сначала полный выдох. Потом прервать дыхание. Потом полный вдох. Потом прервать дыхание. Повторять снова и снова.

МХС: Мысли сосредотачивать на дыхании или думать о чём-нибудь ещё?

АСС: Сосредотачивать на дыхании. Такое дыхание производится нижней частью живота. Точкой под пупком. Прерывание дыхания на время и есть ключ к пониманию Пути Дыхания. Дело не просто в чисто механическом перерыве между вдохом и выдохом и между выдохом и вдохом. Во всяком случае, не в таком ритме, в каком дышал бы обычный человек. Это очень тонкое понятие.

МХС: Может быть, следует начать с осознания собственных дыхательных привычек?

АСС: Да, на это надо обратить серьёзное внимание. Слишком много народу ходит на тренировки бездумно. Для них АЙКИДО — просто спорт, наподобие физзарядки.

МХС: Не хотели бы Вы поделиться какими-нибудь воспоминаниями об О-сэнсэе?

АСС: Когда О-сэнсэй что-то говорил, я слушал не только ушами. Я воспринимал его слова всем телом.

МХС: Это МИСОГИ привило Вам такую чувствительность?

АСС: Мой дух стал более сосредоточен и подвижен в результате занятий МИСОГИ. Но это слишком сложный вопрос для нашего разговора.

МХС: Не расскажите ли ещё что-нибудь про О-сэнсэя?

АСС: Однажды, когда О-сэнсэй жил у меня в доме, после тяжёлой тренировки я стал читать ему на ночь книгу о поединках на мечах. Это было уже после полуночи, я читал ему эту книгу, как колыбельную, чтоб он скорее заснул. Если мать читает на ночь что-то ребёнку, после того как ребёнок заснёт, она старается двигаться очень аккуратно, чтоб не разбудить ребёнка. И я поступил так же. Когда О-сэнсэй уснул, я начал очень тихо закрывать книгу. И вдруг О-сэнсэй рявкнул: «А что дальше!?». И ещё был один интересный случай. Я читал О-сэнсэю книгу знаменитого на всю Японию автора Гоми Косукэ о поединках на мечах (это была любимая книга О-сэнсэя). Так вот, пока я читал, О-сэнсэй вдруг проснулся и резко спросил: «Где мой меч?» Он вскочил и стал мне показывать, как правильно делать приём с мечом, приговаривая: «Гоми там неправильно написал! Вот так делай! Делай как я! Я делаю правильно!». То есть, пока О-сэнсэй слушал историю, он воображал всё происходящее, как будто бы он сам участвовал в настоящем поединке! Но в определённый момент между его воображением и текстом романа возникло расхождение. И я своими глазами увидел, какая большая разница бывает между вымыслом и реальностью.

АС: А Ваше АЙКИДО изменилось за годы?

АСС: Безусловно! Я стал намного лучше — и как Айкидист и как человек!

АС: Имеет ли это отношение к тому, что Вы мне говорили как-то раньше: «Чем сильнее мастер, тем его АЙКИДО мягче!»

АСС: да, это так.

МХС: И с Вами это происходило?

АСС: У меня произошёл очень сильный прогресс. Моё АЙКИДО стало намного мягче. И я за долгие годы видел ту же самую метаморфозу с другими мастерами. Человек, который не изменяется в этом направлении, никогда не сможет полностью постичь КИ.

АС: Видимо, это большая разница — начать изучение АЙКИДО у уже опытного мастера или у свежеиспечённого инструктора?

АСС: Всё зависит от личности самого ученика. У упрямых учеников стиль АЙКИДО очень жёсткий!